ГЛАВА СЕДЬМАЯ Золотая Заря
Официально герметический орден Золотой Зари был основан в 1888 году с момента учреждения в Лондоне храма Исиды-Урании, хотя некоторые его члены, например поэт Уильям Батлер Иейтс (1865—1939), начали получать инициации в предшествующий год. Теософскому обществу Блаватской и Олкотта было тогда лишь тринадцать лет. В то время мадам Блаватская проживала в Лондоне. Так же, как спиритуализм воздействовал на теософию, теософия, в свою очередь, внесла вклад в интеллектуальный климат, повлиявший на процветание Золотой Зари. Эллик Хоув замечает, что на излете 80-х годов девятнадцатого века в Великобритании и Франции наблюдалось нечто вроде подпольного взрыва интереса к оккультизму: «Взрыв остался практически не замеченным влиятельными кругами, но его ощутили многие из тех, кого не удовлетворяли традиционные религиозные убеждения. В этом контексте влияние Теософского общества Елены Петровны Блаватской оказалось весьма значительным».
Орден Золотой Зари был розенкрейцеровским обществом, в которое принимали и мужчин, и женщин. Его целью являлось возрождение оккультной мудрости прошлого — не просто учений эзотерической философий Греции, Рима, Персии, Египта и Иудеи, но возрождение практики ритуальной магии ради совершенствования личности и прогресса человечества в целом. Хотя орден использовал в ритуалах многочисленных языческих богов и богинь, в своей основе он был христианским, как и все розенкрейцеровские общества. Главным символом Золотой Зари был крест с красной розой в центре.
Многие из первых членов Золотой Зари одновременно являлись и теософами. Поначалу Блаватскую это беспокоило, и она запретила теософам вступать в Золотую Зарю или другие оккультные ордена из опасения, что в них практикуют черную магию. Но когда члены ее собственного общества попросили Блаватскую отменить это решение, она уступила и позволила теософам вступать в Золотую Зарю. В знак установления партнерских отношений группа из двадцати одного члена Золотой Зари вошла в Теософское общество.
История Золотой Зари
Золотая Заря была основана тремя масонами: доктором Уильямом Робертом Вудманом (1828—1891), доктором Уильямом Уинном Уэсткоттом (1848—1925) и Сэмюэлем Лидделлом Мазерсом (1854—1918). Здоровье Вудмана было слабым, и он не играл практически никакой роли в управлении Внешним орденом Золотой Зари, то есть его относительно доступными нижними ступенями. Он умер до основания в 1892 году второго ордена, Rosae Rubae et Аureае Cruris (Рубиновая Роза и Золотой Крест), где высшие мистерии практической магии изучались лишь избранными посвященными. Работа по управлению Золотой Зарей легла на плечи Уэсткотта и Мазерса.
Согласно истории ордена, представленной тремя его основателями, изначально Золотая Заря являлась ветвью германского тайного общества под тем же названием, управлявшегося адептом по имени Анна Шпренгель. Уэсткотт утверждал, что получил от Шпренгель письменный документ, разрешавший ему учредить в Англии ветвь немецкого розенкрейцеровского общества, и говорил, что оставался в постоянной переписке с главами немецкого ордена с 1887 по 1890 год. Это рассказывали всем, кто вступал в Золотую Зарю, и именно в эту легенду члены ордена верили в первые годы его существования. Лишь когда между лидерами ордена возникли трения, обнаружилось, что вся эта история была выдумкой Уэсткотта — возможно, в сговоре с Вудманом.
Мазерс не принимал участия в изначальном обмане, в котором Уэсткотт признался, лишь взяв с Мазерса честное слово, что тот не раскроет истину ни единому члену ордена. В 1900 году в письме актрисе Флоренс Фарр (1860— 1917), ведущему члену Золотой Зари, Мазерс намекнул на обман Уэсткотта. «Он никогда не состоял ни в личном, ни в письменном общении с Тайными Вождями ордена; он либо фальсифицировал, либо позволил фальсифицировать эту мнимую переписку, и все эти годы язык мой был связан Клятвой Тайны, поскольку он потребовал ее от меня прежде, чем объяснил, что сделал или причиной чего явился» (цит. по: Howe. The Magicians of the Golden Dawn. P. 210/Эллик Хоув. Маги Золотой Зари/).
Тайные Вожди
Мазерс беспокоился о том, чтобы Флоренс Фарр не сочла, будто это Уэсткотт несет ответственность за эзотерические учения Золотой Зари, поскольку он сам с помощью своей жены получал в то время телепатические послания от иерархии просветленных существ — Тайных Вождей, и именно он записывал под их диктовку ритуалы и учения, позже явившиеся основой для работы второго ордена. Кто были эти Тайные Вожди, Мазерс так никогда и не смог уверенно объяснить. Он не знал, являлись ли они живыми мастерами, открывшими алхимический эликсир бессмертия, или духами, что обитали на высших планах и сходили в материальный мир с целью учить его, склоняясь, однако, к тому, что Вожди были живыми людьми.
В своем выдающемся манифесте 1896 года Мазерс называл себя «Главным Адептом и Посланником тех тайных и неизвестных магов, что являются скрытыми правителями мудрости подлинной розенкрейцеровской магии света», и писал о природе Тайных Вождей следующее:
«Что до Тайных Вождей Ордена, на которых я ссылаюсь и от кого получил учения Второго ордена, известные теперь и вам, то не могу сказать о них ничего.
Я даже не знаю их земных имен.
Я знаю только их тайные прозвища.
Я очень редко вижу их в физическом теле, и в этих редких случаях они приходили ко мне астрально в то время и в то место, о котором было заблаговременно уговорено при нашей встрече в астрале.
Я полагаю, что на самом деле они люди и живут в нашем мире, однако обладают невероятной, сверхчеловеческой силой.
Когда такие встречи происходят в многолюдных местах, в их облике и одежде нет ничего, что выделяет их из окружающих, кроме самого вида и ощущения трансцендентного здоровья и физической энергии (независимо от того, представляются ли они молодыми или пожилыми), которые свойственны им всегда; другими словами, они принимают физический облик, традиционно ассоциирующийся с обладанием Эликсиром Жизни.
С другой стороны, когда такие встречи происходят в местах, недоступных для легкого проникновения из Внешнего Мира, они предстают передо мной в символических мантиях и регалиях» (Howe. Magicians of the Golden Dawn).
И Мазерс, и его жена, урожденная Мина Бергсон, сестра знаменитого французского философа Анри Бергсона, являлись сильными медиумами. Они общались с Тайными Вождями при помощи различных методов, хорошо знакомых спиритуалистам. В своем манифесте Мазерс особо выделяет астральную проекцию (они с женой, по свидетельству Хоува, использовали и другие техники).
«Почти все знание Второго ордена было получено мной различными способами, среди которых ясновидение, астральная проекция — как их, так и моя, — стол, кольцо и диск, иногда открытый голос, слышимый и моему обычному уху, и уху Вестигии; временами я переписывал его из книг, таинственным образом возникавших передо мной и исчезавших, когда работа была закончена; иногда это происходило во время астральных встреч в определенном, прежде не известном мне месте, и встречи эти всегда совершались одним и тем же, остававшимся неизменным образом, как и те редкие свидания, что происходили между нами, когда я был в физическом теле».
Вестигия — часть латинского прозвища его жены, которую Мазерс предпочитал называть кельтским именем Мойна, данным ей в Золотой Заре. Полное латинское имя Мойны Мазерс было Vestigia Nulla Retrosum (Нет Путей Назад); подобный выбор, вероятно, может объяснить то, почему она с готовностью позволила мужу изменить ее личность, взяв после свадьбы не только его фамилию, но и новое христианское имя. Стол указывает на знакомое по спиритуалистическим сеансам столоверчение — метод общения с духами, когда те заставляли стол, на котором лежали руки пришедших на сеанс, двигаться и издавать стуки. «Кольцо и диск» — метод предсказаний, популярный в Золотой Заре, когда на короткой шелковой нити подвешивалось кольцо и удерживалось в руке над листом бумаги с изображением круга.
Фрэнсис Кинг, комментируя манифест Мазерса в Возрождении магии (1982), был убежден, что кольцо и диск представляли собой раскрашенное картонное кольцо, подвешенное на шелковой ленте над диском с написанными на нем буквами еврейского алфавита и оккультными символами. Однако в сноске к своей более ранней работе Ритуальная магия в Англии (1970) Кинг описывал этот прибор проще: золотое кольцо на шелковой нити, которое держали над диском с изображением букв алфавита (King. The Rites of Modern Occult Magic. P. 45).
Возможно, что Мазерс с женой использовали сложное колесо с еврейскими буквами, сделанное по образцу мистической розы с алфавитом, главной части символа Золотой Зари, где еврейские буквы написаны на двадцати двух лепестках, выстроенных тремя концентрическими окружностями. Я полагаю, что, вероятнее всего, это был простой оракул, работающий по принципу «да — нет» и состоящий из вписанного в окружность креста. Если это так, то движения подвешенного кольца либо вперед и назад по вертикали, либо из стороны в сторону по горизонтали расшифровывались как ответы да или нет.
Астральные встречи Мазерса и Тайных Вождей оказывали на его физическое здоровье крайне тяжелое влияние. Именно эта деталь больше, чем что либо другое, убеждает меня в подлинности его общения с Тайными Вождями, которое ни в коем случае не было сфабрикованным. Я часто общался с духами и сам ощущал резкое изменение состояния воздуха и сильное, странное напряжение во всем теле в ходе этих контактов. Напряжение Мазерса было значительно больше, поскольку существа, с которыми он общался, принадлежали к высшему порядку, а само общение было длительным и включало в себя передачу детальной, конкретной информации технического свойства. Напряжение это было чрезвычайно велико, и я подозреваю, основываясь на собственном опыте, что оно едва его не разрушило.
Мазерс описывал напряжение от контактов с Тайными Вождями как нечто значительно большее, чем обычная физическая усталость, которая обычно следует за упадком нервной энергии, свойственным впадающим в транс медиумам по окончании спиритического сеанса. В своем манифесте он писал:
«Ощущение было такое, словно я общался с невероятно могучей силой, сравнимой только с постоянным воздействием, которое обычно человек, оказавшийся рядом со вспыхнувшей в сильную грозу молнией, испытывает в течение секунды; прибавьте к этому затрудненное из-за эфира дыхание, и если все это одновременно испытывает столь опытный в оккультной работе человек, как я, вряд ли возможно представить, чтобы менее продвинутый посвященный смог бы выдержать подобное напряжение хотя бы пять минут и не умереть».
Оставим в стороне вопрос, находился ли Мазерс когда- нибудь вблизи от разряда молнии. В его описании живо воссоздается то телесное напряжение, что возникает во время непосредственного общения с Тайными Вождями. Ссылка на сложности с дыханием очень точна — я сам неоднократно испытывал подобные затруднения, общаясь с духами. Сам воздух вокруг тела будто уплотняется, делается вязким, из-за чего дышать становится очень сложно. В другом параграфе манифеста, обращенного к членам Золотой Зари, Мазерс писал:
«Можно понять, что напряжение при работе было невероятным, особенно при получении ритуала Z, который, казалось, убьет меня, или Вестигию, или нас обоих; после каждого сообщения возникал ужасный упадок нервных сил из-за усилий по проверке правильности передаваемых сведений; случалось, что подобный упадок сопровождался обильным холодным потом и серьезным кровотечением из носа, рта и иногда из ушей».
Поэт Уильям Батлер Иейтс, ведущий член Золотой Зари, позже писал о Мазерсе следующее: «
Каждое воскресенье он вызывал духов, и я замечал, что в тот день он плевал кровью. Не обращайте внимания, говорил он, поскольку она исходит из головы, а не из сердца; не знаю, что это была за болезнь, но думаю, он жил в каком-то огромном напряжении» (зд. и далее — цит. по: Howe. Magicians of the Golden Dawn). Когда Йейтс гостил у Мазерсов, тот вместе с женой иногда играл с ним в енохианские шахматы, основанные на древнеиндийской настольной игре чатуранге. Возможно, их изобрел Уэсткотт, а возможно, Мазерс получил описание правил игры от Тайных Вождей. Играть в них следовало вчетвером: Мойна брала в партнеры Йейтса, а Мазерс — невидимого духа. «
Прежде, чем пойти фигурой своего партнера, Мазерс прикрывал глаза рукой и смотрел на пустой стул у противоположного угла доски».
Йейтс не разделял мнения Мазерса, будто Тайные Вожди, с которыми он общался, являлись живыми людьми. В автобиографии он писал, что считает их созданными Мазерсом мыслеформами, которые получили возможность проявляться в реальности благодаря интенсивности его концентрации.
«Однажды Мазерс рассказал мне, что встречался со своими Учителями в какой-то невероятной толпе и понял, что они — фантомы, лишь по удару в сердце, схожему с электрическим; тогда я спросил, откуда он знает, что это не было галлюцинацией или обманом зрения. Он ответил: "
Один из них как-то ночью пришел ко мне, и я по небольшой тропинке вышел вслед за ним на улицу. Через некоторое время я налетел на молочника, и тот разозлился, сказав, что столкнулся с ним не только я, но и шедший передо мной человек". Он, как и все мои знакомые, склонные к видениям, полагал, что доказательство независимости действий образа от сознания наблюдателя доказывает также и то, что ни образ, ни суть его речей не являются внутренними порождениями ума духовидца».
Иейтс был убежден, что Мазерс является жертвой собственных иллюзий, но поэт, судя по всему, не принимал во внимание то, что духи могут являть себя через бессознательные уровни ума человека и при этом оставаться независимыми от воли контактера. Для Иейтса проекция Тайных Вождей в сознание Мазерса означала, что они являются частью его эго, хотя это совсем не обязательно. Духи используют сознание людей, чтобы те могли воспринимать их и вступать в общение, однако сказать, что по этой причине они представляют собой лишь иллюзорные проекции человеческого воображения, означало бы серьезно ограничить широту и сложность нашего сознания.