«В связи с предполагаемыми опытами с новыми снотворными таблетками, мы были бы признательны Вам за предоставление некоторого числа женщин»…. «Мы получили Ваш ответ, но считаем чрезмерной цену в 200 марок за женщину. Мы предлагаем не более 170 марок за голову… Нам нужно примерно 150»… «Получили заказанных 150 женщин. Несмотря на их истощенное состояние, они нам подойдут. Будем сообщать Вам о ходе эксперимента»… «Испытания проведены. Все подопытные умерли. Вскоре мы войдем с Вами в контакт относительно новой партии».
5) Уйди в грезы и фантазии.
Бегство в фантазии — одно из наиболее распространенных средств борьбы с сильнейшей эмоциональной травмой. Так, в конце XIX века среди американских индейцев, потерявших землю предков и самоуважение в результате войн с белыми, распространилось учение Пляска Духов, адепты которого говорили, что, благодаря особому танцу, время пойдет вспять. Снова заколосится трава в распаханных ныне прериях, и снова привольные стада бизонов будут топтать ее, стирая все следы пребывания белых…
Заключенные витали в мечтах почти беспрерывно, постепенно теряя контакт с реальным миром. Постоянно распространялись слухи об улучшении условий содержания или о скором освобождении. Это были настоящие сны наяву. Так, Виктор Франкл вспоминает, как однажды староста блока в Освенциме поведал ему о пророческом сне, в котором ему обещали, что освобождение придет 30 марта. 31 марта, когда освобождение не пришло, староста скончался. После очередного разочарования по лагерям проходила волна смертей.
6) Верь в особое расположение эсэсовцев.
Это версия «стокгольмского синдрома». Заключенные искали знаки особого расположения офицеров СС к ним. Мол, среди них есть неплохие люди, но они вынуждены скрывать хорошее отношение. Дело доходило до того, что ситуации, когда один из эсэсовцев, заходя в барак, вытирал обувь о половую тряпку, трактовались как тайный знак презрения этого эсэсовца к нацизму (т.к. другие офицеры обувь не вытирали). Эта вера близка к грезам и фантазиям, она давала надежду, которую очень трудно было разрушить. Но когда она разрушалась, люди гибли.
Все перечисленные стратегии объединяет одно: они все были связаны с попыткой адаптировать личность к условиям внешней среды. И неизбежно среда побеждала, сминая личность в бесформенный кусок, рано или поздно…
Были ли случаи бунта? Очень редко. Известен бунт двенадцатой зондеркоманды (заключенные, работающие в газовых камерах) в Освенциме. Заключенные в этих командах понимали, что ни одна привычная стратегия адаптации не работает, всех ждет одна участь, и никакие заслуги не в счет. Они это понимали потому, что первой задачей новосозданной зондеркоманды была кремация тел предыдущей команды, уничтоженной за час-другой до этого. И эта команда из 853 человек с яростью отчаяния, безо всякой надежды, незадолго до собственного конца взбунтовалась и унесла с собой жизни 70 эсэсовцев, полностью выведя из строя один крематорий, и повредив почти все остальные. Таких было мало.
Стратегии сохранения организма работали плохо. «Работали» другие стратегии — сохранения своего Я. Они часто сочетались с адаптацией (в конце концов, цель выжить никто не отменял), но часто с ними конфликтовали. Так, нацистам не удалось сломить Януша Корчака. Они пытались заставить этого великого человека перейти его собственную внутреннюю черту, за которой нет возврата к самоуважению. Отправляя 200 детей, воспитанием которых занимался педагог, в лагерь смерти Треблинку, комендант предлагал Корчаку не ехать туда. «Что это?!» — крикнул комендант. «Корчак с детьми», — сказали ему… Когда дети уже были в вагонах, комендант спросил доктора, не он ли написал «Банкротство маленького Джека». «Да, а разве это в какой-то мере связано с отправкой эшелона?» — «Нет, просто я читал вашу книжку в детстве, хорошая книжка, вы можете остаться, доктор…» — «А дети?» — «Невозможно, дети поедут». — «Вы ошибаетесь, — крикнул доктор, — Вы ошибаетесь, дети прежде всего!» — и захлопнул за собой дверь вагона»
Корчак пошел в газовые камеры вместе с детьми, и когда газ испарился, то перед глазами эсэсовцев и зондеркоманды предстал мертвый, но не сдавшийся Корчак. И мертвые дети обнимали его.
Это крайняя ситуация, когда перед человеком встает выбор: сохранить себя как организм и умертвить свое внутреннее Я, сохранив лишь оболочку, или погибнуть как организм, но до самого конца сохранить себя… Люди, выбиравшие смерть, были всегда. Но были и выжившие, не предавшие себя.